Концептуальное дитя

Малыши в классе были увлечены игрой, в которой мультяшный барсучонок демонстрировал свое умение в счете. «Это наши подготовишки», – шепнула, заглянув к ним, директор 11-го Физтех-лицея в Долгопрудном Марина Машкова. Малыши, может, еще и не знают, как им придется постараться, чтобы в сентябре их приняли в первый класс. Возьмут максимум двадцать человек. Занятия в подготовительных классах не гарантия поступления в этот лицей, спрос на который значительно превышает предложение. Глядя со стороны на приземистое тихое зданьице бывшего детского сада, трудно представить, что здесь находится столь престижное учебное заведение. Однако многие родители не только в Долгопрудном и ближайших районах, но и в Москве хотят отдать своих детей именно сюда. Хотят не столько потому, что лицей связан тесными узами со знаменитым Физтехом: выпускники лицея поступают не только в МФТИ, но и в другие вузы. Зато поступают все.

В сентябре лицею исполнится двадцать лет. Идея его создания принадлежит нескольким преподавателям и выпускникам МФТИ. И дело вовсе не в том, что они были недовольны уровнем абитуриентов, поступавших на Физтех: ребят, хорошо подготовленных в специализированных московских и подмосковных школах или классах, хватало. Скорее они были озабочены будущим собственных детей, подраставших в странное и непредсказуемое время. Дело было в начале девяностых. Печаль от разрушения старых идеалов заглушалась эйфорией свободы и, как казалось, безграничных возможностей.

Физтехи во главе с идеологом проекта Сергеем Гузом, тогда проректором, а ныне завкафедрой МФТИ, нашли Машкову дома, где она сидела с маленьким сыном Гошкой и планировала для начала окончить аспирантуру. До этого она уже успела поработать учительницей русского языка и литературы и инструктором школьного отдела горкома комсомола. Везде она была активна и успешна, многим знакома, вот ее и решили уговорить заняться новой школой. Ответственность немного пугала, но возможность создания необычной школы вдохновляла. В 1991 г. специальный класс был открыт на базе 5-й школы Долгопрудного с углубленным изучением физики и математики, затем последовал ряд перемещений, в результате чего лицей оказался в здании бывшего детского сада.

Изначально была поставлена задача создать не просто школу с углубленным изучением физики и математики, а такую, почти идеальную, где каждый ребенок мог бы раскрыть свои таланты. По словам Марины Машковой, сделать это удалось благодаря трем основным моментам: стратегии адаптации для школы системы обучения в МФТИ, сложившейся со времен Петра Капицы; возможности самим верстать программы обучения и воспитания, а также сложившемуся коллективу педагогов, которым было интересно готовить разносторонние личности.

Система обучения в МФТИ привлекала духом энергичной учебы с жесткими барьерами на входе и во время процесса, атмосферой творчества, соревновательности, плавного перехода от теории к практике. Машкова приглашала знающих учителей, которые, как и она сама, зажигались идеей идеальной школы. Кто-то не выдерживал и уходил, потому что работать нужно было много и творчески за небольшие деньги.

Они не выбросили традиционные школьные программы, но привнесли в них дополнительные дисциплины, которые втискивали в рамки как традиционных предметов, так и факультативов. В лицей приглашали преподавателей из МФТИ и других вузов, которые читали не только профильные курсы, но и историю искусств, философию, логику, зарубежную литературу.

Учителя и лекторы учились друг у друга: одни – психологии работы со школьниками, другие – новым методам подачи материала. «Вы бы видели, как они, замерев, слушали стихи Ахматовой или лекцию по генетике. Мы старались сделать детей гармонично развитыми, – говорит Машкова. – А что касается подготовки к вузам, то углубленные знания по различным предметам мы давали в старших классах. Так на Физтехе: сначала мощное фундаментальное образование, а на старших курсах – профильное». Доцент кафедры общей физики МФТИ Сергей Кузьмичев уже лет 15 преподает в лицее, хотя вначале пришел просто заменить другого преподавателя. Он тоже пленился красивой идеей и возможностью преподавать физику творчески. На уроках и вне их он мог оценить, что лицею действительно удается воспитывать интеллектуалов: «Многие ребята, у которых были явно гуманитарные склонности и устремления, могли свободно и заинтересованно говорить о физике, и наоборот, – рассказывает он. – Я думаю, это было следствием того, что дети получали универсальное образование более высокого уровня, примерно в том духе, в каком базовое университетское образование получают студенты первых курсов Физтеха». Выпускникам практически не составляло труда поступить в престижный вуз, при этом только половина шла в МФТИ, остальные – в МГУ, в лингвистические, экономические, медицинские вузы.

Эйфория от свободы творчества в лицее длилась почти до начала нового века, пока государство не озаботилось проблемами образования. «Никто не спорит, что образование нуждается в реформировании, – признает Марина Машкова, – но все мы столкнулись с огромными трудностями. Управлять образованием, исправлять его, устанавливать и контролировать стандарты и программы полезли все кому не лень, при этом шарахаясь из крайности в крайность». Чиновник приходил в школу и иезуитским голосом вопрошал, почему на Пушкина отвели лишний час. «Потому что Пушкин – наше все», – хотелось ответить Машковой, но чиновники шуток, как правило, не понимают. Все труднее стало читать стандартный курс по-своему – творческие порывы вызывали у чиновников неудовольствие. «Наша умница преподавательница английского придумала программу “Экономика на английском”, – рассказывает Машкова, – которая по нынешним правилам должна пройти ряд инстанций, чтобы ее разрешили вести в лицее». От рецензентов одной из инстанций лицей получил крючкотворный ответ, что программу нужно доработать, углубить и больше развить метапредметный подход. «У нас в лицее все образование “мета”, – парирует Машкова. – Хоть бы кто пришел и посмотрел. Вообще же, складывается впечатление, что и рецензии, и глобальные проекты реформирования образования готовят люди, которые далеки от школы, педагогики и детей». Если раньше одним из критериев успешности школы было число поступивших в известные вузы, то сейчас – горы отчетов, анкет и прочих формуляров, которые учителя заполняют по ночам. Настал момент, когда Машкова стала подумывать, не сменить ли работу. Но случилось одно событие, которое ее морально поддержало.

Папин фонд

«Года три назад я решила созвать собрание пап, а не мам, как обычно, – рассказывает Марина Машкова. – Они очень милые дамы, но, как правило, проговорят на собрании три часа и с облегчением разойдутся. А тут пришли папы и сразу же стали сыпать конструктивными идеями. В результате возник фонд развития лицея». Активистами фонда стали папы, уже преуспевшие в жизни и сумевшие выстроить стратегии своих компаний таким образом, что те занимают видное положение в своих отраслях. Поэтому они первым делом озаботились созданием общей стратегии развития лицея, которая позволила бы несколько оживить и осовременить изначальную концепцию. Новая концепция 3Т призвана поддерживать традиции, таланты и технологии.

Под традициями в лицее понимают не только нравственное и патриотическое воспитание. Традиции – это и тот жесткий устав школы, который был принят еще в начале девяностых. «У нас было правило: если ученик получает три тройки, родители могут готовить документы в другую школу», – рассказывает Машкова. Сейчас государственная школа не может себе позволить такого самоуправства, но родителям подготовишек ненавязчиво о традициях напоминают. И если случается, что в пятом или в девятом дитя перестает «тянуть» не под влиянием случайных обстоятельств, а системно, родители, как правило, сами переводят его в другую школу, чтобы не мучилось. Родители лицеистов признают, что их детям приходится «пахать». «Мои дети иногда ставят будильник на пять утра, чтобы успеть все уроки сделать, в отличие от обычных школьников они учатся еще и в субботу, – рассказывает папа двоих лицеистов, председатель совета директоров крупнейшего поставщика замороженных морепродуктов компании “Агама” Юрий Алашеев. – Мне их бывает жалко. Но у них уже натренирована высокая работоспособность, и, я думаю, так вырабатывается сильный характер и появляются хорошие возможности».

Поиск талантов – тоже ежедневная задача учителей-золотоискателей. Что-то можно выцепить на уроках, что-то из бесед с родителями. Про мальчика Сашу, к примеру, со слов мамы стало известно, что он втихаря пописывает стихи. И когда Саша однажды не выучил домашнее задание по истории на тему войны 1812 года, мудрая учительница не влепила двойку, а дала новое задание – написать на проваленную школьником историческую тему стихи. «И Саша написал великолепные стихи, но ведь для этого ему пришлось почитать соответствующую литературу», – смеется Машкова. Кстати, тот же Саша Шинов так разошелся, что впоследствии выиграл в конкурсе на лучший гимн Долгопрудного. И это вовсе не означает, что учителя и родители таким образом стали лепить из Саши поэта. «Я бы вообще не беспокоился на этот счет, – комментирует Сергей Кузьмичев. – У Саши получается все, за что бы он ни взялся. Он очень любит информатику и все, что связано с компьютером. Он потенциально силен во многих вещах. Это человек, который может браться за любую проблему и решать ее». Помогают выуживать таланты и традиционные научно-практические конференции, которые проводятся в лицее, а также участие в Сахаровских и Харитоновских чтениях, в олимпиадах, постановки в лицейском театре, в том числе на английском, газета «Лицеист» и альманах поэзии.

Технологии – это то, что наиболее близко папам. «Очевидно, что школа все больше отстает от того времени, в котором мы живем, – делится мнением Алашеев. – Того чемоданчика со знаниями, который школа традиционно давала ребенку, сейчас явно недостаточно. Не только выпускники школ, но и некоторых вузов понятия не имеют, что с этим чемоданом дальше делать. А знаний становится все больше, и нужно научиться работать с огромными массивами информации. Сейчас важны технологии концентрации информации, ее подачи, например в презентации в PowerPoint, на одном слайде которого будет сказано больше, чем в пяти публикациях». Дети погружаются в современные технологии во время экскурсий на инновационные предприятия и в ходе выполнения научных проектов.

К своей стратегии фондовцы стали готовить специальные программы, которые будут способствовать поставленным целям.

Папы скинулись не только интеллектуально, но и финансово, чтобы у фонда был запас, который можно использовать как для реализации задуманных программ, так и для поощрения учителей, получающих маленькие зарплаты вследствие так называемого подушевого государственного финансирования. Поскольку душ в лицее мало – чуть больше двухсот, учителя и получают мало. У директора, к примеру, ставка аж 11 тысяч рублей. Папы также попытались поднять на новый уровень вопрос о строительстве здания для лицея. Школу хочется расширить хотя бы до двух параллельных классов и обзавестись необходимыми помещениями: сейчас лицеисты пользуются спортивным и актовым залами, а также лабораториями МФТИ. Написаны письма в министерство, в областную администрацию. Дело пока сдвинулось лишь на шаг: выделено место под строительство и готовится документация. Правда, в области говорят, что денег на школу пока нет.

«Новая школа – вопрос не праздный, – делится мнением один из идеологов фонда, председатель совета директоров инновационной компании «Центр высоких технологий ХимРар» Андрей Иващенко. – В нынешнем виде лицей ежегодно выпускает лишь около двадцати человек. Мы бы хотели, чтобы их было больше, чтобы они пополняли интеллектуальную, предпринимательскую и инновационную элиту России».

Активисты лицейского фонда считают, что можно совместить традиционное фундаментальное образование, характерное для советской школы, с умениями и способностями, которые помогут детям быть успешными в современном мире.

Компетенции успешности для школьника

Состоявшиеся предприниматели Иващенко и Алашеев прекрасно знают, чего обычно не хватает выпускникам вузов для успешной деятельности, хотя считается, что физтехи приспособлены к этому лучше других. Еще один выпускник МФТИ – философ, директор Русского института и профессор ВШЭ Сергей Чернышев – полагает, что феномен Физтеха, выпускающего будущих успешных предпринимателей, политиков, ученых и общественных деятелей больше, чем другие вузы (это подсчитано), связан с той уникальной системой, в которую студенты этого вуза попадают. Она продуцирует людей, у которых появляются навыки деятельности вследствие специ­фичности их области знания. Физик-теоретик должен быть одновременно экспериментатором, поскольку ему нужно сначала создать предмет изучения, затем добыть орудия для этого изучения и придумать концепцию, затем на концепцию «надеть» математику и т. д. И такой выпускник-гибрид, попадая в любую непознаваемую жизненную ситуацию, всегда будет деятелен, как его научили в вузе.

Тем не менее для более тонкой настройки студентов старших курсов Физтеха Сергей Чернышев сейчас ведет курс «Инновационное предпринимательство» на базе биофармацевтического кластера «Северный» – по инициативе одного из организаторов этого кластера Андрея Иващенко. Так получилось, что в случайном разговоре Иващенко посетовал Чернышеву на нехватку инновационных предпринимателей: мол, у нас проектов больше, чем людей. Подготовить их можно на Физтехе. У Сергея Чернышева был опыт трехлетнего курса инновационного предпринимательства в ВШЭ. Только сейчас этот курс нужно было сильно ужать и после теоретических занятий и тестирования слушателей перевести стажерами в инновационные компании. По результатам стажировки из них будут отобраны студенты, которых возьмут в десять инновационных проектов кластера «Северный». Среди этих проектов не только фармацевтические.

Неуемный Иващенко теперь думает, не предложить ли Чернышеву придумать что-то похожее и для лицея, чтобы вообще чуть ли не с первого класса готовить инноваторов.

Чернышев с ходу не был готов обсуждать эту идею, скептически полагая, что загодя готовить предпринимателей трудно – слишком велик временной разрыв между учебой и работой. Когда дети изучают в школе ту сетку профессий, которая востребована сейчас, они автоматически отстают. Со старшекурсниками Физтеха можно попытаться работать на опережение, обучив их компетенциям, важным сегодня и, возможно, завтра. Однако по некотором размышлении Сергей Чернышев решил, что некие основы, пожалуй, можно дать и в школе, если суметь актуализировать тот опыт, который у детей уже есть, а этот опыт, скорее всего, лежит в плоскости компьютерных игр и социальных сетей. Сложность в том, что у взрослых такого опыта гораздо меньше. Поэтому отнестись к этому нужно очень серьезно, не впадая в детство, но и не отрываясь от него.

Пока же фондовцы решили запустить в лицее программу «Лицей – вуз – инноватор», идею которой предложил Юрий Алашеев. Он решил развить более раннюю программу – «Лицей – вуз – наука» с тем, чтобы школьники могли получить навыки, важные как для ученого, так и для предпринимателя. Несмотря на то что ученые и предприниматели кажутся представителями двух крайних полюсов: одному присущи терпеливость и способность задумываться и абстрагироваться, другому – способность быстро и без всяких рефлексий принимать решения, у них могут быть общие компетенции. К примеру, умение контактировать с людьми, слушать и принимать их аргументы. Это крайне важно не только для инноватора, но и для современного ученого, который сейчас связан с множеством научных групп и лабораторий по всему миру.

В своем проекте фондовцы хотят дать школьникам такие компетенции, как умение работать в команде, умение договариваться с многочисленными партнерами, ответственность за определенный участок работы и за все дело, честность, в первую очередь с самим собой, инициативность и умение принимать решения в нестандартных ситуациях, умение донести свою точку зрения до других.

По мысли Алашеева, эти компетенции ребята смогут получить, работая в группах по конкретным проектам: «Мы хотим по пяти направлениям модернизации страны создать в лицее группы, в которых будут работать ученики начиная с девятого класса. Группы по несколько человек постоянно будут вести микрошефы – аспиранты или студенты МФТИ, будут и макрошефы – преподаватели МФТИ. Каждая группа будет работать над проектом, тему которого могут предлагать как шефы, так и их подшефные. Мы полагаем, что таким образом дети уже будут приближены к той деятельности, которой им, возможно, придется заниматься уже на старших курсах вуза и после него. А может быть, это даст им возможность на более раннем этапе понять, что им нужно совсем в другую сторону». Участие в проектах добровольное, того, кто решил заниматься усиленной математикой, грузить не станут. Будет и возможность в определенные периоды переходить из проекта в проект, чтобы попробовать себя в разных направлениях.

Первые пилотные группы уже отработали в этом году. В одной из них был проект, связанный с IT, в другой – с живыми системами. Сын Алашеева Антон попал во вторую группу и, по словам папы, сразу почувствовал разницу между представлениями об ученом старого образца и нового. Если в прошлом году Антон тихонечко корпел над докладом «Война 1812 года глазами французов и русских», то сейчас он попал в команду, с которой нужно было вырабатывать стратегию и тактику, уметь договариваться с аспирантами, лаборантами, учеными, добывать материалы и реактивы, учиться принимать решения в непредвиденных ситуациях. Первым делом микрошеф группы Антона аспирантка Катя выдала слегка оторопевшим детям кучу статей на английском, кратко объяснив им, что наука, во-первых, не имеет прописки, а во-вторых, к сожалению, в области живых систем быстрее развивается на Западе. Позже, когда в ходе опытов выяснилось, что результаты не вписываются в предложенную участниками проекта гипотезу, пришлось пройти испытание на честность: попытаться красиво подпихнуть факты под избранную гипотезу или перебрать еще несколько, сколь бы нелогичными на первый взгляд они ни казались. «Вот так, между прочим, они и начинают постигать навыки концептуального мышления, которое является неотъемлемым качеством в том числе и предпринимателя», – философски отмечает Андрей Иващенко.

Справедливости ради нужно отметить, что проекты, предлагаемые школьникам, скорее готовят современных ученых, чем предпринимателей, но организаторы хотят сделать упор на те общие компетенции, которые помогут и тем и другим. С сентября программы стартуют в полном объеме. «Важно, что у детей на таком раннем этапе возникнет представление о науке и инновационном предпринимательстве, они смогут раньше понять, нужно ли им это», – рассуждает Алашеев. В ходе подобных проектов, по словам Андрея Иващенко, старшеклассники уже могут научиться тому, чего не могут взрослые дяди-ученые: «Почему ученые иногда не в состоянии не то что перейти к этапу коммерциализации, а даже найти подходящего партнера для этого? Потому что они не умеют или боятся говорить с другими людьми, не могут стать на позицию инвестора, арендатора, банкира, не умеют договариваться. Инноватор или предприниматель делают то, что до него никто не делал. И им приходится в первую очередь увязывать пучки отношений. А этому, к сожалению, сейчас не учат».

Активисты фонда не склонны вступать в модную нынче дискуссию, каким должно быть современное образовательное учреждение – школой знаний или школой компетенций. Они считают, что можно совместить традиционное фундаментальное образование, характерное для советской школы, со столь же фундаментальными умениями и способностями, которые помогут детям быть более успешными в современном мире.