Московские вузы оккупировали студенты с Северного Кавказа?

Засилье кавказцев в вузах – один из главных страхов москвичей, чьи дети сейчас поступают на первый курс. Мол, и ЕГЭ с высоченными баллами у них куплено (Рособрнадзор сообщил, что из 863 нарушений во время ЕГЭ по всей стране 336 зафиксированы на Северном Кавказе). И целевые места выделены, куда вообще без конкурса зачисляют.

На днях вузы вывесили списки зачисленных по итогам второй волны. И я решила пройтись по приемным комиссиям и посмотреть – правда ли бюджетные места достались в основном абитуриентам с кавказскими фамилиями?   

Реальная ситуация оказалась очень разной – все зависит от профиля вуза.

Э, проходи мимо…

Первый – Московский государственный строительный университет. Именно он в 2009 году, по данным ГУВД Москвы, числился в лидерах по числу межэтнических конфликтов. У входа в МГСУ дежурит горстка горцев. Не абитуриенты, а набор стереотипов – один гарцует в красных мокасинах, другие обступили «девятку» с опущенной задней частью. Словно ее владелец приехал в новую квартиру сразу со всеми своими вещами в багажнике. Набираюсь храбрости и подхожу к парням.

– Мы не будем ничего рассказывать, – заявляет один. – И мои братья ничего не скажут. Так что давай иди мимо.

Кручу головой – других ребят с Кавказа рядом нет. Горцы нашлись в списках абитуриентов: он выглядит, как итоги переписи населения Дагестана. При этом у ребят с кавказскими фамилиями такие же обычные баллы за ЕГЭ, как и у остальных. Cтроительные профессии пользуются на Кавказе большой популярностью. А те, кто не собирается работать по этой специальности, поступают за компанию – потому что много своих. Так что «нарисованных» баллов в этом вузе бояться нечего.

ВИЖУ ЦЕЛЬ, НЕ ВИЖУ ПРЕПЯТСТВИЙ

Обхожу другие вузы. В списках все пестро, сказать, что большинство абитуриентов из Северо-Кавказского федерального округа, нельзя.

– Я смотрел списки абитуриентов. Не отрицаю, южных фамилий немало, – говорит Михаил Эскиндаров, ректор Финансового университета. – Но даже если они сделали себе большие баллы на ЕГЭ, это не гарантирует, что они окончат вуз. Ну дойдет такой студент до первой сессии и вернется к себе в республику. Единственный способ сегодня отсечь людей, которые незаслуженно попадают в вуз, – это результат их первой сессии.

В продвинутых технических вузах проблемы «кавказского нашествия» вообще нет: ни в списках первокурсников, ни по населению в студгородках.

В Московский физико-технический институт и МГТУ имени Баумана с «нарисованными» баллами ЕГЭ нет смысла поступать: учеба сложная, не выдержал – до свидания. И не посмотрят ни на влиятельных родителей, ни на то, что у тебя в распоряжении «Мерседес».

– Выплесков стобалльников с Кавказа, какие были в прошлые годы, сейчас нет, – замечает ректор МГТУ имени Баумана Анатолий Александров.

Но если вообще не было проблемы – не было бы и рассказов о филиалах Махачкалы в ведущих столичных вузах! Ответ я нашла на форуме Российского государственного университета нефти и газа имени Губкина.

– Раньше в университете была квота Минобрнауки на абитуриентов из Чечни и Ингушетии, – рассказывает дама под ником «Преподавательница». – Примерно 200 мест на институт. Это было связано с большой политикой, когда в этих субъектах после 2-й чеченской войны вузы не работали. Почти все они учились на целевых местах на «трубе» (трубопроводном факультете. – Ред.) вместе с детьми из «ЛУКОЙЛа» и Газпрома.

Целевики – это студенты, за обучение которых платит регион или предприятие. Они поступают вне конкурса и зачастую с баллами гораздо ниже, чем у обычных абитуриентов. По идее, отучившись, они вернутся работать на тех, кто оплатил учебу. Но контракт, который целевики заключают с направляющей их организацией, фактически – бумажка. Заставить выпускников вернуться и отрабатывать обучение никто не в силах. В этом году в Губкинском целевиков столько, что хватит и на Чечню, и на Россию, и на пару-тройку арабских государств. В среднем у каждого 220 – 240 баллов – неплохо. Но попасть с такими оценками в престижную Губку по обычному конкурсу весьма проблематично.

Я бы в медики пошел…

Сарафанное радио донесло, что особым спросом у абитуриентов с Кавказа пользуется медицина. Так что следующая остановка в Российском национальном исследовательском медицинском университете. Настороженная толпа у входа ждет появления списков. И тут на парковку вырулила шикарная машина. Задняя дверь открылась, выпорхнула девушка в юбке в пол и хиджабе. Легкие ткани леопардовой расцветки, дорогая сумка... Следом вышел ее отец – седовласый властный кавказец. Взял девушку под руку, и они прошли ко входу. Один звонок, и охранник провел их внутрь. А остальные остались ждать на солнцепеке.

– Со мной на курсе таких девочек треть была, не меньше. Причем все на бюджете и с максимальными баллами ЕГЭ, – поделился с мной третьекурсник Никита. – А как только замуж выйдут – все, учеба кончилась. У кавказцев считается престижным, что жена с медицинским образованием. Пусть даже знаний у нее хватит лишь царапину йодом смазать.

Что общего у девушек из второго меда и целевиков из Губки? Они поступают, зная, что не будут работать по специальности. А значит, все-таки занимают бюджетные места, где могли бы учиться дети, которым это нужнее.  

Но эта проблем уже не в национальной плоскости. Целевики приезжают отовсюду – из Тулы, Якутии, да и московские компании оплачивают учебу будущим ценным кадрам. И кто виноват в том, что целевику из Москвы с ее зарплатами легче потом соблюсти контракт, чем ингушу или дагестанцу?

В ИТОГЕ

В общем и целом: говорить о том, что абитуриенты из южных республик заполонили все университеты и академии столицы, нельзя. Но у них свои ниши: медицинские вузы, нефтяные, строительные, а также финансовые и экономические факультеты (причем часто не самых престижных вузов, где не придется перенапрягаться с учебой).

Выводы были бы весомее с конкретной статистикой: в вузы Москвы поступило столько-то процентов выпускников с Северного Кавказа, а вот в этих трех университетах – и вовсе 99% зачисленных с южными фамилиями. Разумеется, я пыталась узнать эти цифры. Но подобной статистики никто не ведет. Почему? Разъясняет Григорий Балыхин, член Комитета Госдумы по образованию:

– Да, такой статистики нет и быть не может. Почему абитуриентов с Кавказа надо выделять в особую категорию? На любые места в столичных вузах – и бюджетные, и по целевому набору – имеют одинаковое право выпускники из любого региона России. В том числе из республик Северного Кавказа. Ребята оттуда не должны дискриминироваться, они не иностранцы, а такие же граждане РФ. И вообще не надо делить молодежь на кавказцев и всех остальных.

КОММЕНТАРИЙ СПЕЦИАЛИСТА

Григорий БАЛЫХИН, депутат Государственной Думы, экс-замминистра образования:

– Московским школьникам не стоит бояться конкуренции выпускников с Кавказа за места в вузах. По уровню подготовки москвичи уж точно не уступают своим сверстникам из других регионов. 

Что касается целевого набора студентов – это форма, прописанная в новом Законе об образовании. В свое время мы дали льготные условия этим ребятам, чтобы готовить кадры для Северного Кавказа. В Чечне, Ингушетии, других республиках безработица очень высокая. Главное – сделать так, чтобы выпускники потом вернулись на родину. Но многие не возвращаются и, увы, это никак не контролируется и не отслеживается, мы не знаем, сколько выпускников-целевиков потом работает по специальности.

А В ЭТО ВРЕМЯ В ДАГЕСТАНЕ

Наплыв Гиппократов

Лучше всего в этом году дагестанские школьники сдали биологию и химию – предметы, которые нужны для поступления в медицинские вузы.

– Самые выдающиеся результаты наши ученики показали по биологии, химии, математике и истории, – отчитался министр образования Республики Дагестан Артур Далгатов. – По этим дисциплинам участников, не преодолевших минимальный порог, почти в два раза меньше, чем в среднем по России. Число высокобалльников превышает наши прошлогодние рекорды по биологии в 3 раза, по химии – в 2 раза, по математике – почти в 4 раза. Мы не находили объяснения интеллектуальному взрыву, поэтому было решено перепроверить высокобалльные работы по биологии. Из 2 тысяч проверенных работ (в целом в Дагестане сдали 91 тысячу человеко-экзаменов. – Ред.) около 600 оказались списанными с ответов из интернета. Эти результаты были аннулированы. У меня есть данные по нескольким дисциплинам: где-то оценка ставится на пустой лист; где-то завышение оценок от 1 до 4 баллов, есть записи, совершенные другим почерком.

Новый дагестанский министр – смелый человек, начавший разрушать коррупционную систему. Меры приняты жесткие – и вот результат.